Богомолов, Сванидзе, Толстая вынесли вердикт Акунину - «Новости Театра»

Звездные присяжные поучаствовали в интерактивном спектакле Александринского театра Если в начале пандемии диджитал в театре был скорее техническим дополнением, то сейчас он – король сцены. И, как полагается настоящему монарху, отношение к нему особенное – специально написанная пьеса, десятки многоканальных камер и тысячи виртуальных зрителей. В минувший вторник Александринский театр представил на зрительский суд интерактивный детектив «Драма на шоссэ. Судебное разбирательство» по эксклюзивной пьесе Бориса Акунина. На сцене – настоящее заседание, в Zoom – коллегия именитых присяжных, у экранов – 3000 зрителей. фото: Кадр из видео Александринка, как и большинство театров по всей стране, официально закрыла свои здания, но деятельность не прекратила. Результатом такого почти подпольного творчества стал мультижанровый проект «Другая сцена», где молодые режиссеры, художники и драматурги пробуют свои силы в цифровой плоскости через всевозможные соцсети, мессенджеры и онлайн-платформы. Премьерой первого такого перформанса стала работа 32-летнего питерского режиссера Антона Оконешникова. В основе – написанная специально для Александринки пьеса Бориса Акунина «Драма на шоссэ. Судебное разбирательство». Теперь на спектакли ходят не по билетам, а по ссылкам. Комната, освещаемая только экраном ноутбука, быстро заполняется живыми голосами. Зрители что-то невнятно бормочут друг другу, иногда переходя на вежливый смех, а потом снова возвращаются к приятному урчанию. Но почему-то на английском. Впрочем, минут через 10 голоса замолкают. На экране – алый занавес, но вопреки ожиданиям камера проплывает за ним и открывает зрителю сцену, где в боевой готовности сидят артисты. Она почти пустая: из декораций только несколько стульев и два письменных стола. В полутьме суетливо ходят работники сцены – в черных масках и перчатках – поправляют грим, настраивают оборудование. Камера медленно наезжает на каждого из персонажей. Такой виртуальный вариант программки. Итак, перед нами судья (Игорь Волков), секретарь (Сергей Мардарь), пожилой сахарозаводчик Харлампий Скоробогатов (Петр Семак), прелестная девушка в трауре Мария Мизинцева (Елена Вожакина), ее муж и обвиняемый судом Алексей Мизинцев (Виктор Шуралев), их служанка Лукерья (Анна Блинова). А также свидетель обвинения, поручик Липницкий (Алексей Лушин), прокурор (Игорь Мосюк) и адвокат (Степан Балакшин). На этом действующие лица не заканчиваются. Судья представляет коллегию присяжных – худрук Театра на Малой Бронной Константин Богомолов, актриса Мария Миронова, пианистка Полина Осетинская, журналист Алексей Пивоваров, писатель Татьяна Толстая и историк Николай Сванидзе. Они, как сегодня водится, участвуют в процессе через Zoom. С самого начала спектакль приобретает форму детективного квеста со своей системой координат. Дано: автомобильное происшествие, в результате которого погиб 5-летний мальчик Ваня. Есть во всем сознавшийся молодой человек Мизинцев, но нет соразмерного наказания. Это и предстоит решить присяжным и зрителям. Отправить обвиняемого на полгода исправительных работ с церковным покаянием или сослать на 10-летнюю каторгу? Пока прокурор настаивает на максимальном наказании, адвокат подсудимого вносит сомнения в, казалось бы, решенное дело. Оказывается, за рулем была захмелевшая и разгорячившаяся супруга, а Мизинцев лишь пытается спасти нерадивую. Но на этом повороты не заканчиваются. Борис Акунин дает каждому персонажу мотив для убийства мальчика. Ведь ребенок – наследник большого состояния своего деда, сахарозаводчика Скоробогатова, который собирался обделить деньгами племянницу, Марию Мизинцеву. Да и служанка, к тому же, слышала, как молодые супруги сетуют на свое бедственное положение. От таких виражей голова идет кругом. Но зрителю лишь дважды дают повлиять на сюжет – при выборе старшины присяжных (сотня голосов уверенно избрала Татьяну Толстую, о чем потом коллективно пожалела) и в финальном приговоре «оправдать или осудить». Конечно, гуманная публика решила отпустить Мизинцева. А вот звездные присяжные не были так единодушны. – Обвиняемого нужно оправдать за недостаточностью улик, – первым заявляет Алексей Пивоваров. – Вы что? Мизинцев очевидно виновен. Он посадил нетрезвую женщину за руль, – парирует Мария Миронова. – Да, вина жены более очевидна, –поддерживает ее Полина Осетинская. – Я скорее склоняюсь к доследованию, но тут нет варианта оправдания, – говорит Николай Сванидзе. – Погодите, а с чего вы вообще решили, что мальчик был жив в момент наезда? Нет доказательств того, что ребёнка переехали. Он мог быть мёртв, – пробивается через помехи Константин Богомолов. Дискуссия превращается в ожесточенную перепалку в духе шоу «Пусть говорят» на долгие 15 мин. Причем, основным говоруном в ней оказывается Татьяна Никитична (Толстая), которую судья то и дело переименовывает в «Ильиничну». «Драма на шоссэ» вот-вот готова превратиться в «Школу злословия»… Вмешался суд – извинился в сотый раз за исковерканное отчество и добился короткого «условно оправдан по недостаточности улик». Нет времени разглагольствовать об особенностях законов XX века, впереди развязка! Только пальцы потянулись закрыть крышку ноутбука, как Акунин вытаскивает свой фирменный козырь – Эраста Фандорина. Опоздавший на заседание криминалист раскрывает истинное положение вещей. Мальчик был мертв в момент наезда! Зря Татьяна «Ильинична» Никитична смеялась над Константином Богомоловым. Режиссер зрит в корень. А подстроил все главный свидетель обвинения – поручик Липницкий, чья могучая лошадь раскроила ребенку череп копытом. «Театр, вы удивили!», – написала счастливая зрительница в комментарии под трансляцией. А потом к ней добавилось еще 170 восторженных человек. «Вот только Толстую больше не зовите. Все впечатление испортила». Иветта Невинная